СОДЕРЖАНИЕ
TRIBUNA
МЕЖДУНАРОДНОЕ ПРАВОСУДИЕ НА РАСПУТЬЕ: СУДЕБНОЕ УСМОТРЕНИЕ КАК ФОРМА ПОЛИТИЧЕСКОЙ ВЛАСТИ
Одна из идей, разделяемых преобладающим большинством экспертного сообщества, заключается в наступающем кризисе легитимности международного права. Это заключение — вполне понятная реакция на новые регрессивные тенденции: растущий методологический вызов правового релятивизма, очевидное преобладание правовой фрагментации над унификацией в глобализированном мире; прогрессирующая деградация международных отношений и правовых коммуникаций. Международный консенсус, сформированный после Второй мировой войны, заложивший основу теории и практики прав человека, в настоящее время, по-видимому, близок к исчерпанию, но нового ещё не достигнуто. Часть проблемы состоит в декомпозиции всей системы международного правосудия как могущественного, эффективного и нейтрального инструмента для разрешения интернациональных конфликтов и медиации между различными международными игроками. Это выражается в растущем уровне правовой неопределённости; открытой борьбе интернациональных, транснациональных и национальных судов за компетенцию, влияние и власть; появлении конкурирующих доктрин и интерпретаций международных договоров и прав человека, продвижении судебного активизма как реакции на вакуум политической власти. Все эти факты делают важным выявление меняющегося места судебного усмотрения как формы и компонента политической власти в отношении таких ключевых тем, как методология правового толкования, принцип пропорциональности, европейский консенсус, свобода усмотрения, доктрина контрлимитов и их судебной трактовки в чрезвычайно сложной политической атмосфере различных глобальных регионов. Функция судебного активизма, безусловно, выполняет компенсаторную роль в целях заполнить вакуум политической власти на международном уровне, отсутствие общего понимания правил и стратегий правового усмотрения и, следовательно, вносит дополнительный вклад в рост диспропорций универсального толкования принятых международных стандартов, используя политические аргументы, переодетые в юридические одежды. Это, разумеется, не означает, что судебная трактовка международных норм тождественна их политической трактовке, но ясно показывает необходимость обновлённого консенсуса важнейших международных игроков по определению смысла норм, их этимологических рамок и методов разрешения когнитивных споров. Международные суды становятся наиболее важным институтом для достижения этой цели. Целеориентированный подход, как считает автор, демонстрирует чрезвычайную важность новой политики права — координированной деятельности международных судов по поиску утраченного общего смысла ценностей, договоров и норм — деятельности, способствующей возрождению идеала глобального конституционализма в правовой дипломатии и практике международного правосудия. Среди важных выводов автора — идея нового международного консенсуса, формируемого для создания общей правовой повестки, способной вдохнуть новую жизнь в старые принципы. Это делает принципиально важной новую политику права, предназначенную для утверждения системы международного правосудия, руководствующегося единым пониманием общей перспективной цели в праве.
PRAXIS
RES JUDICATA
МЕЖДУНАРОДНОЕ ДВИЖЕНИЕ СУДЕЙ ЗА НЕЗАВИСИМОСТЬ АРБИТРОВ.
ОБЗОР ПОСТАНОВЛЕНИЯ ЕВРОПЕЙСКОГО СУДА ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА ОТ 26 НОЯБРЯ 2024 ГОДА ПО ДЕЛУ «ЭНДИАЙ СОПОТ» ПРОТИВ СЕВЕРНОЙ МАКЕДОНИИ (ЖАЛОБА № 6035/17)
В статье на примере недавних постановлений Европейского Cуда по правам человека, включая по делу «ЭнДиАй Сопот» против Северной Македонии, анализируется актуальная практика оценки им попыток национальных судов государств — членов Совета Европы отказывать в признании и приведении в исполнение зарубежных арбитражных решений по коммерческим и инвестиционным делам, в том числе на основании якобы пристрастности иностранных арбитров. Такие попытки сегодня предпринимает и Верховный Суд Российской Федерации, пытаясь любыми способами защитить отечественный бизнес от зарубежных арбитражных взысканий. Автор приходит к выводу, что такие попытки, объясняемые благородной целью защиты российского бизнеса и обеспечения социальной справедливости, при отсутствии надёжных нормативных оснований для отказа в признании иностранного решения, как правило, вынужденно сопряжены с игнорированием не только норм международного права, но и искажением самих фактических обстоятельств дела. Примечательно, что при этом сами национальные судьи (как в комментируемом деле, рассмотренном ЕСПЧ) не готовы следовать таким же правилам о беспристрастности, неуклонного соблюдения которых они требуют от международных арбитров. Даже робкие намёки на готовность ЕСПЧ поддерживать частных взыскателей в таких международных делах вызывают внимание в профессиональном сообществе, однако, как показывает предпринятый анализ, говорить о превращении Страсбургского суда в верного «защитника» арбитража пока не приходится. ЕСПЧ не готов в таких делах рассматривать вопрос о реальных убытках заявителя и зачастую предпочитает ограничиваться символической компенсацией морального вреда только за процессуальные нарушения, допущенные на национальном уровне. С учётом того, что пока нельзя признать практику отдельных палат ЕСПЧ по таким делам единообразной, можно прогнозировать на определённом этапе вмешательство Большой Палаты, которая должна определить стандарт отношения европейских судей к нарушениям прав инвесторов на исполнение вынесенных в их пользу арбитражных решений (в том числе международных).
ПРАВО НА ЖИЗНЬ: ЭКОТЕСТ НАКОНЕЦ ПРОЙДЕН.
КОММЕНТАРИЙ К ПОСТАНОВЛЕНИЮ ЕВРОПЕЙСКОГО СУДА ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА ОТ 30 ЯНВАРЯ 2025 ГОДА ПО ДЕЛУ CANNAVACCIUOLO AND OTHERS V. ITALY (ЖАЛОБЫ № 51567/14, 39742/14, 74208/14, 21215/15)
В условиях, когда международные климатические договоры не устанавливают твёрдые обязательства в сфере сокращения выбросов парниковых газов, оставляя существенное пространство для усмотрения государств по поведению, возрастает необходимость в устранении пробелов в регулировании мер по противодействию изменению климата, и международные суды сегодня призваны играть важную роль в этом процессе. В 2023 году запросы о вынесении консультативных заключений по вопросам изменения климата получили Международный Суд ООН (от Генеральной Ассамблеи ООН) и Межамериканский суд по правам человека (от Чили и Колумбии). Международный трибунал по морскому праву получил запрос 12 декабря 2022 года и уже 21 мая 2024 года вынес консультативное заключение об обязательствах государств — участников Конвенции ООН по морскому праву 1982 года в сфере защиты морской среды от антропогенных выбросов парниковых газов. Запрос о вынесении консультативного заключения был подан Комиссией малых островных государств по изменению климата и международному праву, учреждённой двумя островными государствами (Антигуа и Барбуда и Тувалу). Процесс рассмотрения дела занял полтора года, текст консультативного заключения был утверждён судьями единогласно. Трибунал указал, что антропогенные выбросы парниковых газов являются загрязнителем по смыслу Конвенции ООН по морскому праву 1982 года (пункт 4 статьи 1) и, соответственно, у государств есть конкретные обязательства по предотвращению, сокращению и сохранению под контролем загрязнения морской среды в результате антропогенных выбросов парниковых газов. В рамках статьи подробно рассматривается это консультативное заключение, отмечается его потенциальное влияние на формирование правовых позиций Международного Суда ООН и Межамериканского суда по правам человека, которые также вынесут свои консультативные заключения по вопросам изменения климата в ближайшее время.
SCRIPTORIUM
JUSTICIA
НЕСКОЛЬКО ЖИЗНЕЙ ДОКТРИНЫ ИМПЕРАТИВНЫХ НОРМ (JUS COGENS) В МЕЖДУНАРОДНОМ ПРАВЕ
Доктрина jus cogens, более полувека назад закреплённая в тексте Венской конвенции о праве международных договоров 1969 года, продолжает оставаться одним из наиболее противоречивых явлений современного международного права. На сегодня отсутствует какое-либо понимание того, как появляются нормы jus cogens, кто и в какой момент фиксирует и провозглашает их императивный характер. Несмотря на огромное количество научных публикаций, посвящённых доктрине jus cogens, и её включение в текст Венской конвенции 1969 года о праве международных договоров, вопросы природы, содержания и правового эффекта норм jus cogens остаются по-прежнему нерешёнными и спорными, а сама доктрина за полвека показала свои пределы и весьма скудные практические результаты. Противоречивое отношение государств к доктрине jus cogens, при котором на словах они эту доктрину поддерживают, но на практике её не применяют, говорит скорее о наличии её риторической ценности и об отсутствии ценности практической. В свою очередь, отсутствие практики и желания у государств создавать эту практику ставят вопрос о нормативном значении доктрины. Несмотря на ожидания, вызванные возвратом Комиссии международного права во втором десятилетии XXI века к проблематике jus cogens, разработанный Комиссией Проект выводов в отношении императивных норм общего международного права уже вызвал обоснованные нарекания ввиду отсутствия ясности в отношении требований, при соблюдении которых норма приобретает статус jus cogens. Разработанная Комиссией методика идентификации таких норм с необходимостью поиска убедительных доказательств двойного opinio juris выглядит непомерно затруднительной для реализации на практике. Кроме этого, эта методика идёт вразрез с подходом международных судов, где самым распространённым является как раз декларирование наличия такой нормы без каких-либо обоснований. В силу этого, вероятно, Проект выводов Комиссии в части методики идентификации норм jus cogens будет проигнорирован судами и государствами, что ставит под сомнение ценность работы Комиссии в этом направлении.
РЕГИОНАЛЬНЫЕ ИМПЕРАТИВНЫЕ НОРМЫ В МЕЖДУНАРОДНОМ ПРАВЕ: МИФ ИЛИ РЕАЛЬНОСТЬ
Согласно устоявшемуся определению под императивной нормой общего международного права (jus cogens) понимается норма, которая принимается и признаётся международным сообществом государств в целом как норма, отклонение от которой недопустимо, и которая может быть изменена только последующей нормой общего международного права, носящей такой же характер. Современная наука и международные суды исходят из наличия норм jus cogens в международном праве, однако в исследованиях отмечается почти полное отсутствие практики их применения. Более того, универсализм, который лежит в основе доктрины jus cogens, сталкивается в последнее время с вызовами фрагментации международного правопорядка и формированием многополярного мира. Государства всё чаще объединяются в географические, языковые или культурные группы для реализации совместных проектов, что не может не отражаться на международном праве, которое уже включает особые нормы, защищающие ценности, признаваемые фундаментальными на уровне конкретных регионов. Формирование региональных правопорядков неизбежно приведёт к возникновению проблемы идентификации и действия в рамках данных правопорядков локальных норм особой юридической силы (локальных или партикулярных императивных норм jus cogens). Такие региональные нормы играют важную роль, поскольку они способствуют выявлению общих и разделяемых фундаментальных ценностей в отдельно взятом сообществе государств, закрепляя идеи и служа основой для сотрудничества между этими государствами в решении определённых социальных и политических задач, стоящих перед ними. Распространённое в науке представление об отсутствии региональных jus cogens не означает, что региональные правопорядки не вправе самостоятельно провозглашать основополагающий характер ряда своих норм, противоречие с которыми делает другие региональные нормы недействительными. Для обеспечения равенства и дифференцированного подхода региональные jus cogens следует рассматривать как концепцию, предназначенную для выборочного применения. В этой связи возникают сложные вопросы возможного соотношения универсальных и региональных императивных норм либо в форме приоритета норм общего международного права, либо в форме lex specialis для региональных норм, и наконец, либо в форме допускаемых исключений региональных jus cogens из норм универсального характера.
FORUM INCOGNITA
СПЕЦИАЛИЗИРОВАННЫЙ ТРИБУНАЛ ПО КОСОВО — ВЫНУЖДЕННОЕ ПРАВОСУДИЕ?
Как теория международного уголовного права, так и правоприменение в этой области уделяли и продолжают уделять большое внимание преступлениям, совершённым во время кровавых вооружённых конфликтов на территории бывшей Югославии. Последний конфликт в этой части Европы — в Косово, протекавший в 1998–1999 годах, — к сожалению, мало отражён в деятельности и решениях Международного уголовного трибунала по бывшей Югославии. В тех же делах, которые всё же были им рассмотрены, многочисленные преступления против сербского населения остались практически без внимания. В то же время из разных источников появлялись сообщения о преступлениях, в том числе совершённых организованными преступными группами, против неалбанской части жителей провинции. Среди таковых были и обвинения в похищениях и последующем незаконном изъятии человеческих органов с их последующей продажей. Изначально эта информация была обнародована бывшим прокурором МТБЮ, а позже расследована Специальным докладчиком Совета Европы. Последний пришёл к однозначному выводу, что есть достаточные основания доверять этим обвинениям и что необходимо их дальнейшее расследование. После длительного подготовительного процесса были созданы Специализированные палаты и Управление Специализированного прокурора по Косово. По мнению автора, для совместного их обозначения как цельного института наиболее верно использовать термин «Специализированный трибунал». Автор считает, что создание этого судебного органа международным сообществом можно рассматривать как попытку отреагировать на эти обвинения, провести объективное расследование и привлечь виновных к ответственности. В статье определяются ключевые проблемы, связанные с созданием и деятельностью Специализированного трибунала, а также проводится обзор существа и положения дел, находящихся в его производстве. Анализируя процесс его создания, автор приходит к выводу о том, что косовские власти фактически были принуждены согласиться с его формированием, причём в правовом поле Косово. Эмпирической базой исследования послужили находящиеся в свободном доступе официальные документы Совета Европы и Европейского Союза, электронные базы данных, решения и приговоры Спецтрибунала. На основе количественных методов оценки и сравнительного анализа открытой статистики по судебному преследованию за международно-правовые преступления в Косово делается вывод о достаточной «однобокости» международного и местного правосудия исключительно в сторону потерпевших из числа косовских албанцев. Автор оставляет открытым вопрос о том, сможет ли деятельность Спецтрибунала как-то «выправить» эту ситуацию.
LEX MERCATORIA
НЕЗАМЕЧЕННОЕ НАСЛЕДИЕ ДЕЛА ЮКОСА: ДИЛЕММА ВЫБОРА ДАТЫ ОЦЕНКИ ИНВЕСТИЦИЙ В ИНВЕСТИЦИОННОМ АРБИТРАЖЕ
Одной из наиболее острых проблем современного инвестиционного арбитража стал механизм расчёта компенсации, присуждаемой иностранному инвестору в случае неправомерной экспроприации. Несмотря на кажущийся технический характер вопроса о дате оценки инвестиций, именно он выступает ключевым элементом, влияющим на итоговый размер компенсации. Вплоть до середины 2000-х годов арбитражные трибуналы при расчёте суммы компенсации иностранным инвесторам основывались на дате предполагаемого нарушения государством соглашения о защите иностранных инвестиций и на информации, имевшейся на тот момент. Любое увеличение стоимости инвестиций после экспроприации казалось маловероятным, и обычно речь шла, наоборот, о резком снижении стоимости активов в результате действий государства. Однако вскоре в академической литературе и в практике получил значительную поддержку подход, согласно которому любое увеличение стоимости инвестиций, состоявшееся после экспроприации, но до даты вынесения решения, должно приниматься во внимание и учитываться арбитражным трибуналом при расчёте суммы компенсации инвестору. По мнению исследователей, это правило следует из известного решения Постоянной палаты международного правосудия по делу о фабрике в Хожуве, где было заявлено, что размер компенсации не обязательно должен ограничиваться стоимостью имущества на момент его изъятия. Появление данного подхода обусловлено возникновением ситуаций, при которых стоимость инвестиций, затронутых действиями государства, оказывалась значительно выше на момент вынесения арбитражного решения. Красноречивым примером выступает дело акционеров компании «ЮКОС», в котором в качестве даты оценки инвестиций была выбрана дата арбитражного решения, вынесенного на десятилетие позже даты фактической экспроприации. Такой метод определения даты оценки инвестиций был подвергнут критике как искажающий смысл решения по делу о фабрике в Хожуве и не учитывающий факт отсутствия причинно-следственной связи между действиями государства по экспроприации имущества инвестора и колебаниями мировых цен.
ACADEMIA
LIBRORUM
ВООБРАЖЕНИЕ И МЕЖДУНАРОДНОЕ ПРАВО.
РЕЦЕНЗИЯ НА КНИГУ: BOHLANDER M. CONTACT WITH EXTRATERRESTRIAL INTELLIGENCE AND HUMAN LAW: THE APPLICABILITY OF RULES OF WAR AND HUMAN RIGHTS. LEIDEN : BRILL, 2023
Статья представляет собой рецензию на книгу немецкого юриста и международного судьи М. Бохландера, посвящённую поиску контактов с внеземными цивилизациями. Автор конструирует ряд концептов, с помощью которых подобного рода изысканиям придаётся юридическое измерение. В частности, речь идёт о концепте «метаправо», представляющем собой некую совокупность норм и принципов, применимых в отношениях с искусственным интеллектом. Выясняется имеющееся международно-правовое регулирование данного вопроса. С опорой на футурологические работы и фантастические произведения автор книги пытается выявить слабые места в имеющейся нормативной регуляции, которые гипотетически могут стать непреодолимым препятствием в случае контакта с пришельцами из иных миров или существенным образом повредить ему. Наличествующий массив международного права прав человека и международного гуманитарного права анализируется на предмет того, насколько существующие нормы рассчитаны на своё применение не только людьми, но и иными разумными существами. Анализируются международные преступления (преступление агрессии, геноцид) в аспекте их возможного переформатирования в новых условиях. Обращаясь к источникам международного космического права, в частности к Декларации принципов, касающихся действий, следующих за обнаружением внеземного разума 1989 года (в редакции 2010 года), одобренной Международной академией астронавтики и Международным институтом космического права, автор фиксирует наличие ряда положений, которые обязывают стороны, подписавшие эту Декларацию, не реагировать на сигналы извне без предварительного получения указаний и согласия ООН. Однако в целом он приходит к выводу о неготовности существующего международно-правового массива к встрече с представителями внеземных цивилизаций. Финальная точка в дискуссии о том, в каком направлении следует развивать международное, в частности международное уголовное, право, по-видимому, — дело будущего, которое и ответит на вопросы, обозначенные в рецензируемом исследовании.